Медленно и едва слышно ступая по расстеленному в коридоре вечность назад ковролину цвета застывшей крови, Майкл крался по женскому крылу больницы. Он представлял себя шпионом, тайным агентом на службе Ее Величества, который должен был выполнить строжайше засекреченную миссию, не потревожив никого из обитателей сумасшедшего дома и не попавшись на глаза врагам (они же персонал больницы). Нужно было быть тихим, как мышка, иначе кто-нибудь из женщин мог поднять крик или даже расплакаться, а у Майкла сердце разрывалось на части, когда он слышал женский плач. Женщины не должны были плакать. Для этого, по мнению Майкла, и нужны были мужчины, чтобы оберегать слабый пол от любых страданий и проблем. А у женского населения Бедлама отродясь не было хороших мужчин рядом, поэтому те и были так  глубоко несчастны, но, молодой человек свято верил, что скоро, может завтра, может через месяц, в крайнем случае через год, ситуация обязательно изменится, и их жизнь изменится к лучшему, а пока…
Майкл оступился в полумраке, и носок его левого ботинка проскользил по старому ковролину, так что он едва не упал. Опять расквасил бы себе нос, подумал он.
Но кровь из носа в данном случае мало что значила. Майкл мог повредить  свою главную ценность.  Он приблизил к глазам свои ладони соединенные вместе неплотно, так, чтобы не повредить его маленькой подруге, зажатой между ними, и взглянул на нее. Убедившись, что все хорошо, и она не пострадала, он двинулся дальше к хорошо знакомой палате.
Майкл гордился тем, что знал почти всех больных Бедлама, за исключением тех, кто жил в особых условиях. Но те всегда смотрели на него свысока, так что он не очень печалился, что незнаком с ними. Общаться же с другими, Майклу нравилось. Он знал, чего от них можно было ждать, поэтому не боялся даже внезапных реакций буйных. Психи ему были более понятны, чем нормальные, как они себя называли.
Добравшись до семнадцатой палаты, Майкл услышал тихий голос Эдлин и улыбнулся. Он подумал, что она ждала его все это время. Именного его. Его одного. Эта мысль тут же придала ему смелости, ведь ради ее улыбки он на многое был готов.
Майкл приблизился к прутьям оконца ее двери и бодро произнес:
- Привет! Я тебе кое-что принес. То есть кое-кого, - быстро поправился он, едва заметно смутившись из-за своей глупости.  -  Она последняя.
Молодой человек протянул руки к решетке и выпустил бабочку  из ладоней на волю – прямиком в палату Эдлин.
- Махаон. Они не водятся здесь. Но я увидел ее. Долго ждал, когда она усядется на цветок, прежде чем взяться за сачок… она красивая, - восторженно произнес он, наблюдая за бабочкой. – Красивая. Но ты лучше.
Майкл внимательно и неожиданно серьезно посмотрел на Эдлин, изучая ее лицо.

Молодой человек стеснительно отвел взгляд в сторону, на его щеках промелькнул едва заметный в плохо освещенном коридоре румянец. Считал ли он, что она красивая? Еще как. Эдлин напоминала ему прекрасного ангела, которого сослали на землю ради какой-то высшей цели. А может они просто ошиблись там на небесах? Ведь они часто ошибались. И он тому самое лучшее доказательство.
Майкл осмелился вновь посмотреть на девушку и улыбнуться ей мягкой добродушной улыбкой, а затем нервно огляделся по сторонам. Ему показалось, что он слышит тяжелые шаги Джейн. Не то, чтобы он не любил Джейн. Совсем наоборот, но ее тяжелые подзатыльники были весомым поводом избегать встреч с ней. Тем более, он нарушил правило. Ему нельзя появляться  в женском крыле. Но он хотел повидаться с Эдлин, и передать ей то, что его просили.
- Один мужчина из буйных... он мне не нравится, у него недобрые глаза, но я обещал, что передам тебе его слова... иногда я ношу ему еду, а потом забираю все такую же полную тарелку... - когда Майкл нервничал, он всегда сбивался с мысли, резко менял темы и его трудно было понять. - Прости меня, я болтун, я много говорю и... лучше бы мне держать язык за зубами... я рассказал ему про тебя... Прости, это вышло случайно. Он сказал следующее... - молодой человек поднял взгляд к потолку, припоминая, - "Прислушайся, Мисси, Ист-Энд никогда не спит. Скоро все будет кончено".
Майкл замолчал и недоуменно взглянул на девушку.
- Кто такая Мисси?

Джейн как раз закончила составление отчета по осмотренным палатам за седьмое число девятого месяца и собиралась позволить себе полчаса отдохнуть. Но так как мисс Фликрэм принадлежала к тому сорту людей, которые лучшим отдыхом считали смену деятельности, то в ее планы входило совершить дополнительную прогулку-обход по женскому крылу больницы. Все равно кроме нее никто не станет следить за порядком – медперсонал, в основном, старается лишь выполнять свои обязанности по уходу за больными, а мистер Весли слишком занят своими… исследованиями и постоянно пропадает.
Впрочем, Джейн не жаловалась. Хотя дисциплина и порядок, как явления, в сочетании с таким заведением, как Бедлам, и воспринимались абсурдом, но было в их поддержании что-то такое, что наполняло смыслом повседневную ходьбу по сырым темным помещениям.
Именно поэтому главная медсестра относилась с неусыпной бдительностью ко всему, происходящему в стенах больницы. И сейчас, при осмотре третьей палаты, ее внимание привлек некоторый шум, доносящийся из-за угла противоположного конца длинного, выстеленного темно-красным ковролином коридора. Из семнадцатой палаты иногда можно было услышать испуганные крики душевнобольной Эдлин в особенно тяжелых приступах, а иногда ее приходилось ловить по всему женскому крылу – в тех случаях, когда кто-то опрометчиво (а может и умышленно) оставлял незапертой дверь. Нет, девочка не была опасна, просто постоянно пугалась, и у нее была очень интересная форма болезни, что наводило на мысли о том, как скоро ей заинтересуются...
Уследить за всем было практически невозможно, но уж к чему Джейн всегда была предельно внимательна – так это к посторонним звукам. Ведь они могли означать что угодно: начавшийся приступ эпилепсии у больного, бессонницу, попытки убежать, удары – если кто-то пытался покалечить соседа по палате, или посторонних на территории…
Чем ближе мисс Фликрэм подходила к палате, тем отчетливее становился смазанный шум, постепенно оформляясь и превращаясь в испуганный шепот. И услышанное ей совсем не понравилось…
…ссимиссимисси!
- Кто такая мисси? – неожиданно громко прозвучал вопрос, и Джейн не составило труда опознать, кто же вторгся в женское крыло в неположенное время.
- Тссс! – прозвучало вместо ответа. Медсестра завернула за угол и нависла над тускло освещенной маленькой фигуркой - парень прижался лбом к двери и через решетку заглядывал внутрь.
- Майкл, изволь ответить, ЧТО ты здесь делаешь?! – громогласно возвестила о своем присутствии Большая Тень, к собственному удовольствию, не замеченная жертвами заранее, а потому узнавшая много нового...